WеniZAY • • • 1 Ёмче органа и звонче бубнаМолвь — и одна для всех:Ох, когда трудно, и ах, когда чудно,А не даётся — эх!Ах с Эмпиреев и ох вдоль пахот,И повинись, поэт,Что ничего кроме этих ахов,Охов, у Музы нет.Наинасыщеннейшая рифмаНедр, наинизший тон.Так, перед вспыхнувшей Суламифью —Ахнувший Соломон.Ах: разрывающееся сердце,Слог, на котором мрут.Ах, это занавес — вдруг — разверстый.Ох: ломовой хомут.Словоискатель, словесный хахаль,Слов неприкрытый кран,Эх, слуханул бы разок — как ахалВ ночь половецкий стан!И пригибался, и зверем прядал…В мхах, в звуковом меху:Ах — да ведь это ж цыганский табор— Весь! — и с луной вверху!Се жеребец, на аршин ощерясь,Ржёт, предвкушая бег.Се, напоровшись на конский череп,Песнь заказал Олег —Пушкину. И — раскалясь в полёте —В прабогатырских тьмах —Неодолимые возгласы плоти:Ох! — эх! — ах!
Молвь — и одна для всех:
Ох, когда трудно, и ах, когда чудно,
А не даётся — эх!
Ах с Эмпиреев и ох вдоль пахот,
И повинись, поэт,
Что ничего кроме этих ахов,
Охов, у Музы нет.
Наинасыщеннейшая рифма
Недр, наинизший тон.
Так, перед вспыхнувшей Суламифью —
Ахнувший Соломон.
Ах: разрывающееся сердце,
Слог, на котором мрут.
Ах, это занавес — вдруг — разверстый.
Ох: ломовой хомут.
Словоискатель, словесный хахаль,
Слов неприкрытый кран,
Эх, слуханул бы разок — как ахал
В ночь половецкий стан!
И пригибался, и зверем прядал…
В мхах, в звуковом меху:
Ах — да ведь это ж цыганский табор
— Весь! — и с луной вверху!
Се жеребец, на аршин ощерясь,
Ржёт, предвкушая бег.
Се, напоровшись на конский череп,
Песнь заказал Олег —
Пушкину. И — раскалясь в полёте —
В прабогатырских тьмах —
Неодолимые возгласы плоти:
Ох! — эх! — ах!